Лемесева Ольга

ИМЕНИ ТВОЕМУ…

    ...Короток зимний день на исходе века. У темнеющего окна вглядываешься ты в своё

отражение и не  можешь понять - молода ты или стара... Ждёшь ли кого или что вспоминаешь?  Что ж так устало опустила ты руки? Возьми холста белого, запали огонь живой, при свечах узорочье ляжет ровнее. Нитей возьми золотых да лазоревых, да алых, - как без них? Жизнь свою на холсте вышей, - ни единого дня не забудь...
   ...Расцветут под тонкими пальцами цветы дивные - одолень-трава да плакун-трава. Из них плела ты  венок в ночь купальную, по речной синеве пускала, счастья себе просила. Вспыхнет на холсте цвет папороти,- от того ли цвета пламень вечный в груди у тебя?..
   ...Как зовут тебя - Вера, Надежда, Любовь? Добром ли, неволею везли тебя издалёка в терем княжий?

   Горчат меды свадебные, не подсластить их постылыми поцелуями; не хотела ты "розувать робичича", но что Бог связал - не разорвать уж никому. И за мужа убитого мстила ты жестоко, - нитей алых возьми побольше, - здесь пламя и кровь...

   ...До света вставала ты, чтобы пахло в избе теплом и хлебом. А путь твой - не лишь от печи до порога. Вот нити длинные цветов безрадостных, как дороги, по которым уходить и возвращаться тебе... Вспыхнут опять на холсте цветы алые как кровь невольников, колючие как глаза всадников темнолицых, потому имя тем цветам — татарник... А тебе идти дальше по степи выжженной, средь таких же как ты, да с чадом на руках. Глянет на тебя мельком узкоглазый воин, и уже вовек не забудет; и станет молиться своему басурманскому богу, увидав твой лик на иконе славянской...

   ...Вышей слёзы свои и небо серое; тебя ждёт закрытый возок у ворот и тишина дальнего монастыря, - не сумела родить наследника или просто нелюбима стала?... Выбери дальше для себя что хочешь,- костёр ли раскольничий или сруб гнилой пожизненный...

   Золота и серебра добавь - блеск свечей и улыбок недобрых. Как к лицу тебе новый наряд и алмазный венец твой... Но бал окончен, свист метели музыку заглушает... Вышей стужу и дорогу в дальний острог за отцом или суженым вслед... Золото с тобой останется - в мерцании свечей оплывших, серебро в косах твоих...

   Вышей личико милое, взгляд строгий и ясный; что в узелке у барышни? Бомба или книжки запретные? Револьвер в муфте, а в равелине Александровском - тишина вечная да клочок неба в окошке одиночки...
   ...Долог сибирский тракт; своей ли волей едешь или чужой подчиняешься, - ты сама этот путь выбрала, перешагнула порог... Не остановит теперь тебя ни своя, ни чужая кровь...

   Вышей красный крест на белой косынке, кровь на переднике... Ты три года его не видела - посмотри в последний раз. Не спрашивай, - за кого он, - за белых или за красных? Он за Россию...

   Вышей кокаиновый дым эмиграции да бараки тифозные; вышей косынку красную и верёвку, что
руки стянула; перчатку белую, которой тебя по лицу... Ты - чайка; нет, не так… Ты — женщина... Убитой чайкой с крутого обрыва вниз... Выплыви-выплыви на бережочек... Цвет тот огненный заживит твои раны смертельные; выплыви в страх и ожидания ночные, чтобы опять по лицу перчаткой, и в вагоне телячьем на восток или запад, в пепел Освенцима или в пыль колымскую лагерную.

   Вышей дороги военные, землянки да воронки, салюты победные и надежды несбывшиеся; вернёшься однажды седая, когда уж не ждут. Вернёшься в коммуналки, в конторы пыльные, в очереди злые, в цеха горячие, стройплощадки промёрзшие...

   Встань опять до света(да спала ли ты нынче?) собери сына в дорогу к той границе обугленной. Посмотри на него в последний раз, он вернётся к тебе в гробу цинковом. Пусть останутся на холсте и гроб этот, и цветы алые дурманные. Вышей слёзы свои и надежды; ты ведь сама - и Надежда, и Вера, и Любовь... Пальцы в кровь исколоты... Отдай холст внучке, только укажи ей путь к цвету папороти, она отыщет цвет огненный, и продолжит узор твой как жизнь, и вышьет имя твоё — РОССИЯ...